Oryx and Crake

В магазине кончились пиво, тельцы и орлы, и львы,
По бесконечному пляжу (с переводчиком) кочуют волхвы,
Над торговым центром пушки выплевывают снежную пену,
И наверное корректно в летнем мареве мировом
Поздравлять православных с католическим Рождеством
Все равно все события в вечности происходят одновременно.

el_d

ВЕТХАЯ ОСЕНЬ

Отросток Авраама, Исаака и Иакова
осенью всматривается во всякий куст.
Только не из всякого Б-г глядит, и не на всякого:
вот и слышится лишь шелест, треск и хруст.

Конь в ольшанике аль медведь в малиннике?
Шорох полоза? Стрекот беличий? Крик ворон?
Или аленький, серенький, в общем, маленький, но длинненький
пришепетывает в фаллический микрофон?

Осень. Обсыпается знаковость, а заповедь
оголяется. С перекрестка душа пошла вразброд:
направо Авраамович, назад Исаакович,
налево Иаковлевич, а я – вперед.

Лев Лосев

когда по стуку каблуков
ниспавшему до отголосков
по отсветам парадных лат
по ветру что такой густой
в кавернах строевых пустот
я узнаю твоих солдат
твоих хвалёных отморозков
входящих в воздух на постой
давай условимся зима
ни поцелуев ни объятий
не нужно мне и задарма
а песни снежных мотыльков
раздай служивым по чинам
прощай взбираюсь на полати
из восходящих облаков
где собираюсь почивать
и дальнозренью потакая
следить за памятью ликуя
за этой львицей в ночь охоты
кружащей подо мной урча
как тушу древней буквы "ферт"
тепло почтамта волоча
где плавят в тигеле какао
для барельефа поцелуя
в пятикопеечный конверт
из мертвых рёбер сургуча

Олег Коршун-Шмаков

Поэт и друг

Поэт: Скоро выйдет книга. Я работал над ней два года.
Друг: Этой весной такая смешная погода.
Как будто бегают взапуски зима и жаркое лето,
а весна-красна затерялась где-то.
Поэт: В книге как раз два стиха об этом!
Друг (в сторону): Что-то я сегодня заболтался с поэтом!
(вслух) Спешу, хворает жена, надо срочно в аптеку.
Поэт: Ну, пока! (про себя) Заморочил голову человеку.
У него хворает жена. Бессмысленны долгие речи.
Нужно книгу носить с собой, чтоб подарить при встрече.
Друг (быстро уходя, в сторону): Ну, прощай старик, ты еще тот припарок!
Хорошо еще, что не сунул мне эту книгу в подарок!

Хор аонид (медленно спускаясь из облака): Бедный поэт! Увы, горька твоя участь!
Лучше бы ты не родился. Или в детстве умер, не мучась.

(с) borkhers

***
Плывет лодка рыбацкая. В ней апостолы бородатые.
Под солнцем искрится вода.
Они - ловцы человеков, перед Богом ходатаи.
Но сейчас они ловят рыбу, и пусты невода.

Кричит им бродяга с берега, ладонями звук направляя:
бросьте сети направо, и будет улов!
И вот - полон невод рыбы, и шумит вода, закипая
от множества спин чешуйчатых и пучеглазых голов.

А бродяга смеется и приветственно машет рукою,
кто же он, незнакомец, хоть
есть в его повадке что-то привычное, даже - родное.
И вот, Петр возглашает: Братья! Это - Господь.

Кто Господь? Неужели вот этот, оборванный с посохом!
Помоги нам вытащить невод и бредни оставь!
Но Петр уже бросился в воду, не чтоб идти, яко посуху,
а чтобы быстрее добраться вплавь.

Пасха 2018

borkhers

Слово Господне я распознал в бессловесном
Младенце лежащем у Матери на руках.
Я знал, что путь Спасения завершится страданием крестным.
Я знал, что смерть победить легче, чем смертный страх.

О таких позднее скажут - он знал слишком много,
для того чтоб остаться в живых и продолжать говорить.
И Око Небесное смотрит печально и строго.
Жизнь моя на тонкой нити, и вот - оборвана нить.

Но громоздится гора над городом беззаботным,
и Храм Господень неколебимо стоит на горе.
И храмовый двор переполнен - нет счета птицам, животным,
и алчным менялам, о чем-то спорящих во дворе.

И тонким дымом возносится к духам бесплотным
дух жертвенной плоти сожженной на алтаре.

(с) borkhers

однажды в студёную зимнюю пору
я вышел на болота. силы зла властвовали безраздельно.
моей целью было дать кому-нибудь точку опоры
или получить её для себя (но об этом лучше отдельно).

ночь была темна. пустыня внимала и вынимала
богу-богово, кесарю - как придётся, или как договоримся...
мне же, понятно, этого казалось мало
и я продолжал мечтать о чём-то третьем, римском.

"ватсон, а давайте его поймаем" -
процедил я сквозь зубы - "у меня хлыст, револьвер и собака."
тем временем январь вокруг постоянно сменялся маем,
а светила умирали и рождались из мрака.

в лесу раздавался топор железного дровосека
в созвездии смелого льва торчало страшило, кругом все были эллины, ахейцы и прочие греки.
или даже римляне из нулевого-первого века,
а также волшебники (они же волхвы), пришедшие из изумрудного города через моря и реки.

"а что" - думал я - "у отца-то большая семья?"
семья-то большая, да сын человеческий только в одном экземпляре,
и того, конечно, не минует чаша сия
как бы он ни был грозен, простой с ноготок деревенский парень.

джон сильвер протянул руку
каторжник селден немедленно ответил условным знаком
я же продолжал терпеть эту невыносимую муку
видя, как черная метка блестит под луной, будто покрытая лаком.

дровишки, вестимо, принесли из леса,
сложили большой костёр, чтобы прыгать до полного ивана купала.
меня поражала нереальность этого процесса
потому что с неба ни одна звезда не упала.

орхидеи, конечно, так и не зацвели.
я молча стоял в стороне, не принимая участия в веселии
и начиная понимать, что где-то в пределах этой земли
одного из нас ожидают ужасная смерть и чудесное воскресение.

(c) amigofriend

Эдуард Багрицкий. Стихотворения. Малая серия библиотеки поэта. 1940 г.




( Еще страницы под катом )

 ***

Вот что видел Андрей, юродивый Христа ради
тысячу лет назад во святом Царьграде:
стоит на облаке Богородица и Присно Дева.
Поют ангелы. Но слышнее напева
слова молитвы Пречистой о людях, ждущих
Божья Суда и о спасении душ их.