Из френдленты

У Льюиса в "Плаваньи "Рассветного путника" (Voyage of the Dawn Treader) Юстас Скрабб, эгоист, брюзга и нытик, попадает в руки работорговцев, но тем никак не удаётся его продать. "За всю жизнь никогда не встречал на рынке такой неходкий товар, - говорит работорговец. - В конце концов я объявил за него цену в пять крэссентов, и даже тогда никто не захотел его купить. Давал его бесплатно в придачу к другим номерам, но все равно никто не хотел его брать. Никто не хотел даже прикоснуться к нему, даже посмотреть на него." И далее: "Хотя никто не хотел оказаться проданным в качестве раба, еще более досадно быть второсортным рабом, которого никто не хочет покупать."

Здесь отсылка к 28й главе Второзакония, в которой впечатляющий перечень проклятий нарушителям Завета оканчивается так:

"...и возвратит тебя Господь в Египет на кораблях тем путем, о котором я сказал тебе: 'ты более не увидишь его'; и там будете продаваться врагам вашим в рабов и в рабынь, и не будет покупающего." (Втор., 28:68)


http://seminarist.livejournal.com/653345.html

Update: более удачный перевод (есть на либрусеке)
"– Ой! – вскричал Мопс. – Заберите его поскорее! Рад от него избавиться. Я сбавил цену до пяти полумесяцев, и все равно его никто не купил. На него даже смотреть не хотят. Блямц, приведи сюда Зануду.

Когда Юстэса привели, он действительно выглядел неве­село. Неприятно, когда тебя продают, но еще неприятней, когда тебя никто не покупает."

Из френдленты

У Льюиса в "Плаваньи "Рассветного путника" (Voyage of the Dawn Treader) Юстас Скрабб, эгоист, брюзга и нытик, попадает в руки работорговцев, но тем никак не удаётся его продать. "За всю жизнь никогда не встречал на рынке такой неходкий товар, - говорит работорговец. - В конце концов я объявил за него цену в пять крэссентов, и даже тогда никто не захотел его купить. Давал его бесплатно в придачу к другим номерам, но все равно никто не хотел его брать. Никто не хотел даже прикоснуться к нему, даже посмотреть на него." И далее: "Хотя никто не хотел оказаться проданным в качестве раба, еще более досадно быть второсортным рабом, которого никто не хочет покупать."

Здесь отсылка к 28й главе Второзакония, в которой впечатляющий перечень проклятий нарушителям Завета оканчивается так:

"...и возвратит тебя Господь в Египет на кораблях тем путем, о котором я сказал тебе: 'ты более не увидишь его'; и там будете продаваться врагам вашим в рабов и в рабынь, и не будет покупающего." (Втор., 28:68)


http://seminarist.livejournal.com/653345.html

Update: более удачный перевод (есть на либрусеке)
"– Ой! – вскричал Мопс. – Заберите его поскорее! Рад от него избавиться. Я сбавил цену до пяти полумесяцев, и все равно его никто не купил. На него даже смотреть не хотят. Блямц, приведи сюда Зануду.

Когда Юстэса привели, он действительно выглядел неве­село. Неприятно, когда тебя продают, но еще неприятней, когда тебя никто не покупает."

Очень актуально

Что же, Церковь не должна призывать к национальному покаянию? Нет, должна. Но дело это — как и многие другие — под силу лишь тем, кому оно нелегко. Мы знаем, что человек призван во имя Бога возненавидеть мать. Когда христианин предпочитает Бога собственной матери, это ужасно, но возвышенно — однако только в том случае, если он хороший сын и духовное рвение возобладало в нем над сильным естественным чувством. Если же он хоть в какой-то степени рад с ней поссориться, если он думает, что возвысился над естественным, в то время как он опустился до противоестественного — это гнусно, и больше ничего. Трудные повеления Господни — для тех, кому они трудны. У Мориака в «Жизни Иисуса» есть страшная сцена: Христос говорит о том, что Он пришел разделить человека с отцом его и дочь с матерью, и все апостолы в ужасе, кроме Иуды. «Чего они пугаются? — думал он. Ему нравился в Иисусе именно этот простой взгляд на вещи. Ему нравилось, что Тот видит насквозь человеческую низость». Лишь два состояния духа дают возможность бестрепетно принять парадоксы Христа. Спаси нас, Господи, от одного из них!

http://lib.rus.ec/b/229268/read

Очень актуально

Что же, Церковь не должна призывать к национальному покаянию? Нет, должна. Но дело это — как и многие другие — под силу лишь тем, кому оно нелегко. Мы знаем, что человек призван во имя Бога возненавидеть мать. Когда христианин предпочитает Бога собственной матери, это ужасно, но возвышенно — однако только в том случае, если он хороший сын и духовное рвение возобладало в нем над сильным естественным чувством. Если же он хоть в какой-то степени рад с ней поссориться, если он думает, что возвысился над естественным, в то время как он опустился до противоестественного — это гнусно, и больше ничего. Трудные повеления Господни — для тех, кому они трудны. У Мориака в «Жизни Иисуса» есть страшная сцена: Христос говорит о том, что Он пришел разделить человека с отцом его и дочь с матерью, и все апостолы в ужасе, кроме Иуды. «Чего они пугаются? — думал он. Ему нравился в Иисусе именно этот простой взгляд на вещи. Ему нравилось, что Тот видит насквозь человеческую низость». Лишь два состояния духа дают возможность бестрепетно принять парадоксы Христа. Спаси нас, Господи, от одного из них!

http://lib.rus.ec/b/229268/read