https://dpmmax.livejournal.com/1260243.html

Давайте же теперь попытаемся проследить, как подкрадывалась научная мысль к стае психопатов и кого в итоге удалось отловить.

Думаю, что не сильно ошибусь, предположив, что первым более или менее внятно обозначил проблему (да не про себя и незлой обсценной конструкцией, а вполне себе научным трудом) доктор Джеймс Коулз Причард, по совместительству этнолог и антрополог, член Лондонского королевского общества по развитию знаний о природе и просто наблюдательный человек. В 1835 году увидела свет его работа «Treatise on insanity», или «Трактат о помешательстве» (или безумии, если угодно), и вот в ней-то был описан один из видов помешательства — moral insanity, то есть нравственное помешательство. В отличие от помешательства интеллектуального (intellectual insanity), где явно страдал интеллект, тут-то как раз соображалка работала нормально, а зачастую очень неплохо. Просто досталась не тому, и употреблялась не во благо, поскольку с эмоциями и моралью как раз всё было плохо. 

А менее чем через четверть века и практически одновременно выходят два других научных труда. 

Один из них запомнился мировой общественности сильнее, поскольку в чём-то был созвучен мыслям ширнармасс. Впрочем, давайте зайду издалека, поскольку биография его автора и история рождения труда тоже довольно интересны.

22 ноября 1809 года в Вене, когда Франция пожинала плоды австро-французской войны и Шённбрунского мира, родился Бенедикт Огюстен Морель. Отец мальчика, Бенуа Морель, поставщик армии Наполеона, не оставил для истории точных сведений о том, кем же была мать: есть лишь предположение, что ею была Мари Салтинам де Ганзи из Австрии. А вскоре состоялся поход Наполеона в Россию, и нашим соотечественникам в очередной раз пришлось объяснять военным туристам — мол, кто к нам с чем зачем, тот от того и того. А там и изобиженные в войне Пятой коалиции подтянулись на матч-реванш, созвав Шестую — в общем, Бенуа Морель понял, что дело пахнет керосином, и сдал пацанёнка на воспитание святому отцу Франсуа Дюпону, священнику из Люксембурга, и служанке его, Марианне.

Получив вполне приличное базовое образование, юный Бенедикт Огюстен в 1831 году отправляется покорять Париж. Где быстро, хоть и не без лёгкого удивления понимает, что таких как он там — просто навалом, по десять су за пачку. Но не отчаивается, пробует писать статьи для журналов и газет, подрабатывает гувернером, обучая детишек английскому и немецкому — и вскоре поступает в Парижский университет, на медицинский факультет.

Начинаются обычные студенческие будни: учёба и бедность. Чтобы как-то уложиться в более чем скромный бюджет, Морель снимает комнату на пару с другим будущим светилом медицины, основоположником эндокринологии, физиологом, пионером изучения работы желёз внутренней секреции, а пока — таким же бедным студентом, Клодом Бернаром. Да что там комнату — они и более-менее приличную одёжку друг у друга взаймы берут, когда возникает такая надобность. Вот как раз Бернар, который подрабатывает в Отель-Дьё (помните это местечко?), знакомит по дружбе Бенедикта Огюстена с Фальре-отцом (зовите меня просто мэтр Жан-Пьер, бьен?). И Фальре предлагает молодому доктору: а давайте к нам, в Сальпетриер? У нас там хорошо, да только все почему-то боятся. Но вы же смелый молодой человек, n'est-ce pas?

Под руководством Фальре-отца Морель вникает в тонкости психиатрической кухни, и через 7 лет, будучи уже самостоятельным и состоявшимся врачом, он покидает Сальпетриер и становится директором сумасшедшего дома в Моревиле, что неподалёку от Нанси. Административная и лечебная работа не убавляют Бенедикту Огюстену интереса к науке, и он копит наблюдения — причём не только касающиеся картины болезни своих пациентов, но и сведения об их семьях. В самой же больнице Морель налаживает работу так, чтобы смирительные рубашки приходилось применять как можно реже: с идеей no restraint он, естественно, знаком, и находит, что она не лишена рационального зерна. На лекции, которые Бенедикт Огюстен читает в стенах сумасшедшего дома, собирается не только местный персонал — послушать их приезжают доктора и студенты из Нанси. А послушать интересно: помимо знаний, которые передал Морелю Фальре-отец, он делится и собственными наблюдениями, в том числе и в области новинок тех времён: сравнительной анатомии и эмбриологии. По мотивам лекций пишутся и в 1852 году выходят в свет «Клинические этюды», а по ежедневной практике готовится труд «О зобе и кретинизме».

В 1857 году Морелю намекают, что заведение в Моревиле, конечно, симпатичное, но уже малость тесновато в бедрах такому гиганту психиатрии. Мол, не желаете ли пожаловать в Руан, жемчужину Нормандии, где легендарный епископ Руанский, святой Ромен, крестным знамением заборол местную гаргулью, где судили и сожгли знаменитую Орлеанскую Деву, где... в общем, как насчёт сумасшедшего дома покрупнее? Бенедикт Огюстен соглашается и, заняв должность главного врача, включается в работу. В этом же году он заканчивает писать и издаёт свой главный труд, результат наблюдений, размышлений и анализа схожих работ своих коллег.

Труд называется «Traité des Dégénérescences», или «Трактат о вырождениях». Примечательно, что буквально пару лет спустя Чарльз Дарвин опубликует «Происхождение видов», и две разнонаправленные тенденции — учение об эволюции животного и растительного мира, изложенное в этой книге, и трактат о закономерностях дегенерации человека у Мореля, станут для науки двумя бомбами. Или двумя пачками дрожжей — это как посмотреть. Но вернёмся к «Трактату о вырождениях».

Само понятие дегенерации Морель определяет так:

«Это есть болезненное уклонение от первоначального типа. Как бы ни было элементарно это уклонение на первых порах, оно обладает свойством передаваться по наследству, все более и более увеличиваясь. Таким образом, носители этих зародышей становятся все более и более неспособными выполнять свое назначение в человеческом обществе, а умственный прогресс, нарушенный в их лице, подвергается еще большей опасности в лице их дальнейшего потомства... Итак, вырождение и уклонение от нормального типа есть одно и то же»

И обращает внимание читателя — мол, вы сами наверняка замечали «стигматы», признаки такой дегенерации у окружающих. Неправильность в чертах лица, форме черепа и ушей, сросшиеся пальцы, заячья губа, готическое или плоское нёбо, кривые или лошадиные зубы, косоглазие, афедронофугальная трансгрессия точки роста верхних конечностей... хотя нет, последнее вычеркните и забудьте.

Так вот, Морель утверждает, что если уж печать вырождения появилась — далее оно, это самое вырождение, идёт у самого человека и его потомков неотвратимой тяжёлой поступью Командора, за четыре поколения полностью разрушая всё:

«В первом поколении отмечается только некоторое преобладание нервного темперамента, наклонность к мозговым приливам, со всеми их естественными последствиями: раздражительностью, резкостью, необузданностью характера. Во втором поколении можно уже будет подметить обострение всех этих болезненных особенностей нервной системы; появятся кровоизлияния в мозг, идиопатические мозговые болезни или, по меньшей мере, какой-либо из главнейших неврозов, находящихся в гораздо большей степени, чем думают, в связи с различными наследственными моментами: эпилепсия, истерия, ипохондрия. В третьем поколении наклонность к душевным болезням уже будет врожденная, она проявится в поступках эксцентричных, беспорядочных и опасных. Наконец, в четвертом поколении мы будем в состоянии проследить самые крайние разветвления этой наследственной передачи, которая может выразиться как в интеллектуальной и моральной, так и в физической области: это будет глухота, врожденная слабость психики, раннее слабоумие (demencia рraесоx), или же жизнь, ограниченная узким кругом: бесплодие, пониженная жизнеспособность детей, отсталость, идиотизм и, наконец, кретинозное вырождение»

Морель же приводит и причины, ведущие к вырождению. И сводит их в таблицу:

А.Вырождение от интоксикаций:

1.Болотная лихорадка, алкоголь, опий.

2.Геологический состав почвы (пример — кретинизм, распространённый, как вы помните, в ряде альпийских деревушек)

3.Голодовки, эпидемии.

4.Отравление пищевыми продуктами.

Б.Вырождение, зависящее от социальной среды: прежде всего, работа на производствах, вредные профессии, материальная нужда.

В.Вырождение, происходящее от предшествующей болезни или патологического темперамента.

Г.Вырождение, находящееся в связи с тяжелыми психическими переживаниями (mal moral)

Д.Вырождение, происходящее от врожденных уродств или же от таковых, образовавшихся в детстве.

Е.Вырождение, находящееся в связи с наследственными влияниями.

Как раз об указании Морелем этих причин часто забывают, зацикливаясь на обсуждении самого вырождения. А между тем, Бенедикт Огюстен едва ли не первым (ну если не считать Гейнрота, говорившего, что благочестие и страх божий — главнейшее средство, предупреждающее сумасшествие) предложил внятный принцип профилактики дегенераций вообще и душевных болезней в частности:

«Общество в целях охраны своего здоровья занимается профилактикой защитительной, путем удаления из своей среды вредных личностей, какова бы ни была причина, сделавшая их такими. Общество должно приняться за профилактику предупредительную (prophylaxie preservatrice), вырабатывая меры к тому, чтобы изменить физические, интеллектуальные и моральные условия человеческого существования»

Ну а на основе таблицы, в которой перечислены причины, ведущие к вырождению, Морель предлагает свой вариант классификации душевных болезней:

1)Группа наследственных психозов;

2)Группа психозов вследствие отравлений;

3)Группа психических заболеваний, развивающихся из неврозов (вследствие видоизменения), как-то: истерическое, эпилептическое и ипохондрическое сумасшествие;

4)Группа идиопатических (самостоятельных) психозов;

5)Группа душевных расстройств, развивающихся симптоматическим путём, вследствие заболевания тех или других внечерепных органов;

6)Группа вторичного или окончательного слабоумия.

Само собой, именно первой группе, группе наследственных психозов, наследственного помешательства, или Folies hereditaires, ярче всего демонстрирующей признаки вырождения, Морель в своих работах уделил больше всего внимания. Эту группу он поделил на четыре класса. Приведу его трактовку, как её позже изложил Каннабих:

1.К первому классу относятся субъекты с неуравновешенной психикой, которые представляют собой, но только в усиленной степени, "нервный темперамент" их родителей; у них с детства наблюдаются скоропреходящие аномалии в сфере чувств и ума. К этим симптомам обыкновенно родные относятся слишком легко, а между тем такие несерьезные с виду нервные состояния могут дать со временем тяжелое психическое расстройство. Между прочим (что очень важно в смысле предсказания) такие субъекты нередко кончают ранним слабоумием. Это – люди эксцентричные, оригиналы с фиксированными идеями; у них встречаются различные ненормальности в характере, большая тенденция к самоубийству и наклонность к странным и нередко опасным действиям, которые совершенно неожиданно приходят им в голову. Одним словом, это люди импульсивные.

2.Во второй класс входит обширная категория больных, представляющих стойкие эмоциональные и интеллектуальные дефекты. Это прежде всего "бред в сфере чувств и актов при отсутствии каких-либо очевидных умственных расстройств", "инстинктивное помешательство", по терминологии некоторых авторов, "мания при полном сознании" Пинеля, "моральное помешательство" Притчарда , мономания убийства и самоубийства, клептомания и дипсомания, половые извращения и целый ряд расстройств, которые, хотя и фигурировали под различными наименованиями, но принадлежат к этой единой по существу группе.

3.К третьему классу относятся вырождающиеся с психической дефективностью, "нищие духом", недоразвитые физически, умственно и морально, склонные к бродяжничеству, неясно отличающие добро и зло – жалкое население исправительных заведений, детских приютов и тюрем.

4.Наконец, в четвертом классе сосредоточены типические формы врожденного слабоумия, идиотизма и кретинизма.

А теперь представьте себе: пока французские, прочие европейские и американские коллеги Мореля занимаются описанием клинических случаев, время от времени делая неуклюжие попытки хоть как-то свести их в что-то системное и разложить (вернее, распихать) по полочкам, предложенным французской, немецкой или английской школой психиатрии, Бенедикт Огюстен предлагает настолько стройную, красивую, а главное — объясняющую массу непонятных моментов теорию причин возникновения и закономерностей развития душевных (и не только) болезней, что многие оказываются просто очарованы. А тут ещё и Дарвин со своей работой — что называется, в строку. Теперь до самого конца XIX века теория вырождения займёт прочные позиции и найдёт своих верных последователей.

Итак, психопаты (или морально помешанные, если следовать определению доктора Причарда) оказались во втором классе. 

А что же за второй труд? — спросите вы. А давайте о нем в следующий раз, я и так много букв вывалил на вас сегодня.

***

и в порядке саморекламы:

Издана моя новая книга «Записки психиатра. Безумие королей и других правителей», готовится к изданию книга про деменции

В продаже книга «Чумовой психиатр»

P.S. Мой проект «Найди своего психиатра» работает в штатном режиме.

P.P.S. На моём же телеграм-ханале — самое свежее и много актуального из психиатрии. Ну и посмеяться тоже есть.

https://dpmmax.livejournal.com/1260243.html